Допис киянки Олександри Смилянської. Публікуємо мовою оригіналу:
“Это же была просто шутка”
Повідомляє prefiksblog.co.ua
Давным-давно я подрабатывала автором у команд КВН (да, я была молода, глупа, и мне нужны были деньги). Универсальные, то есть, подходящие для любой игры и почти любой команды шутки строятся, как правило, на бытовых темах: «мужчина-женщина», «дети-родители», «случай на работе», «пара в маршрутке», «сломался двигатель», «остановил гаишник» и т д. То есть, чтобы шутка сработала, человек должен узнать в ней себя лично, своего знакомого и/или понятную для себя ситуацию. Даже если команда шутит о пришельцах с Альфы-Центавра, то все равно поставит перед пришельцем понятную зрителю проблему: «сын-альфацентавровец просит на школьный утренник костюм человека, а мама-альфацентавровец в шоке – три часа ночи, в Галактике все супермаркеты закрыты, ты раньше сказать не мог?».
Сложные литературные шутки с аллюзиями, требующими специальных знаний, зрителю, как правило не заходят. То есть, команды в выборе тем всегда были довольно ограничены. Пока кто-то не изобрел новое богатейшее направление – «меньшовартість». И
ногородние команды шутили о том, «как в Москве жить хорошо», а иностранные – «как хорошо жить в рф, не то, что у нас». А после 2000-го на передний план вышла тема – «какой у вас крутой президент». Такие шутки на московские залы почти всегда заходили на-ура, и, разумеется, не нужно объяснять, почему. Это сильно облегчило командам работу: если выпустить игрока, исполняющего роль путина, а ему в пару поставить игрока, исполняющего роль условного Ющенко/Назарбаева/Саакашвили, то даже шутки придумывать не надо. Ющенко достаточно тупить, Назарбаеву – дрожать, а Саакашвили – кушать галстук. И зал уже твой.
Извините за длинное вступление.
Итак. Когда автор придумывает шутку, он руководствуется несколькими вещами: актуальность, смелость, смена ролей, неожиданный взгляд/поворот и т д. Но когда автор записывает эту шутку, у него есть только один критерий – внутренний цензор самого автора.
Если автор активно использует прием «меньшовартість», щедро поливая бензином костер русского нацизма, – это не серьезный звоночек, это факинг колокол. Если он делает это во время войны, звук получается такой силы, что он него можно оглохнуть.
Автор никогда не шутит о том, что ему болит.
Если у человека только что умерли жена и новорожденный ребенок, то он не напишет скетч «мужики под роддомом».
Если у человека родной брат лежит в коме, избитый беркутом, человек не пошутит про эбонитовые палочки.
Если твой муж погиб под Иловайском, ты никогда не пошутишь про «русские не переходят границу, они ее двигают».
Если из страны автора бежит в рф все высшее руководство, прихватив с собой всю казну, и стране грозит реальная катастрофа, человек не пошутит про актрису из порно.
Автор не напишет, актер не скажет, команда не пропустит. Если, конечно, эти люди свою страну любят.
А данный человек – нет. То есть, возможно, он ее любит в этнографическом смысле – садок вишневый, хрущи, хаты да мельницы. “Моя прекрасная малая родина”. Но как отдельное государство вне русского культурного поля – нет.
Я не знаю, любит ли Украину Порошенко, но Зеленский ее не любит точно. Для меня дело не в Коломойском, не в профнепригодности, не в устроенной клоунаде с дебатами, не, не, не.
Просто он не любит мою страну.
Поэтому я не скажу, что мне просто выбирать. Но не очень сложно.”